В Книге памяти городского округа Первоуральск значатся три полных кавалера ордена Славы. Об артиллеристе Николае Третьякове и разведчике Муллояне Усманове «Вечерка» уже рассказывала. В этом номере наше повествование – об Александре Парминове – разведчике, командире орудийного расчета противотанковой пушки, минометчике.
ДОРОГИ ВОЙНЫ СТАРШИНЫ ПАРМИНОВА
В Книге памяти городского округа Первоуральск значатся три полных кавалера ордена Славы. Об артиллеристе Николае Третьякове и разведчике Муллояне Усманове «Вечерка» уже рассказывала. В этом номере наше повествование – об Александре Парминове – разведчике, командире орудийного расчета противотанковой пушки, минометчике.
Четыре пули
Александр Андреевич родился 2 сентября 1922 года в чувашской деревне Хорапыр Казанской губернии. Когда мальчику исполнилось четыре года, родители переехали в Тюменскую область, в колхоз села Канаш. За год до начала Великой Отечественной войны 18-летнего Александра призвали на срочную службу в РККА. Служил он в Ленинградском военном округе на Карельском перешейке пограничником. Отличник боевой и политической подготовки, крепкий сибиряк Парминов успешно освоил миномет и был зачислен в боевой расчет минометчиков.
День нападения гитлеровской Германии на СССР Александр Парминов встретил на боевом охранении в составе 43-й стрелковой дивизии 23-й армии Северного фронта. Первый свой бой Парминов провел в августе 1941 года под Выборгом, где ротного минометчика тяжело ранило. По личным воспоминаниям Александра Андреевича, которые хранятся в музее поселка Билимбай, он пострадал по собственной неопытности: «Стал стрелять. Есть один, другой, человек семь или восемь насчитал. Убил или ранил – не знаю. Пока немцы наступали сверху – я их щелкаю, а спустились тихо – мне их не стало видно. В азарте забыл об опасности, высунулся вовсе… И, видимо, тут меня засекли. Вдруг почувствовал, что будто кто ударил меня палкой по зубам. Закружилась голова, упал. Почему-то промелькнули дом в Канаше, мать – дальше не помню».
Пуля попала рядовому в верхнюю губу, выбила зуб, пробила насквозь язык и заднюю стенку пищевода и вылетела в затылок. Прошла рядом с сонной артерией где-то в сантиметре от шейного отдела позвоночника. Пройди пуля чуть левее или правее, молодого солдата непременно убило бы. Но об этих медицинских подробностях и о том, как ему невероятно повезло, 19-летний минометчик узнал, только оказавшись в госпитале в Ленинграде – в клинике ЛОР военно-морского флота. В бою же, очнувшись возле миномета, Александр вскочил и бросился догонять своих бойцов, которые отходили. И вдогонку получил еще три пули: в руку, в бок, и одна застряла под лопаткой.
В госпитале Парминов перенес несколько операций. Положение осложнялось тем, что из-за ранения в голову дважды рвалась сонная артерия. Ленинград уже был в кольце блокады, поэтому то, что испытали ленинградцы, испытал и выживший стараниями медиков Александр. Он получал ту же норму хлеба – 300 граммов в день.
Блокаду сняли
Парминова выписали из госпиталя только через полгода – в марте 1942-го. Направили в город Ораниенбаум, что в сорока километрах от Ленинграда. Минометчиком Александр прослужил три дня, затем его зачислили в разведчики 168-й стрелковой дивизии Приморской оперативной группы. Пробыв в разведке ровно год, после ранения в сентябре 1943 года Парминов стал артиллеристом в 308-м стрелковом полку 98-й стрелковой дивизии. Стрелял Александр из «сорокопятки» – противотанковой пушки калибра 45 мм образца 1937 года. Задача орудийного расчета – поражать танки, другую бронетехнику противника, следовать в бою за пехотой, расстреливая цели прямой наводкой. «В этой артиллерии надо иметь крепкие нервы, – отмечал Александр Андреевич в воспоминаниях. – Представьте, немцы пошли в атаку, впереди танки. Пехота затаилась. Мы не имеем права прятаться. И стояли, пока тебя не раздавит вражеский танк, если не успел его подбить раньше. Или – или. Я тебя или ты меня».
В этой грозной артиллерии Александр Парминов и был удостоен всех своих наград. Оборона Ораниенбаумского плацдарма длилась 29 месяцев. Немецкие окопы находились в 4 километрах от города, поэтому немцы расстреливали жилые кварталы не только из тяжелых орудий, но и из минометов. Сухопутной связи с Ленинградом не было. В январе 1942 года норма хлеба сократилась до 100 граммов на человека. Среди населения и защитников начался страшный голод.
Осенью 1943 года стартовала подготовка к операции «Искра» по прорыву блокады Ленинграда. В январе 1944 года 2-я ударная армия Ленинградского фронта нанесла внезапный удар по врагу именно с Ораниенбаумского плацдарма. В этих боях заряжающий противотанкового орудия Парминов был награжден медалью «За боевые заслуги». Уже 27 января над Невой прогремел салют: 24 залпа из 324 орудий – в честь снятия блокады. В непрерывных кровопролитных боях прошли два с половиной года, но защитники Ораниенбаумского плацдарма не пропустили немцев к Ленинграду. Не будет преувеличением сказать, что по значимости они стоят в летописи Великой Отечественной войны в одном ряду с защитниками Брестской крепости.
Дуэль с «Тигром»
2-я ударная армия продвигалась на запад. Первая Нарвская наступательная операция длилась с 11 по 28 февраля 1944 года. В бою при форсировании реки Нарва заряжающий Парминов при контратаке немцев работал еще и за подносчика снарядов, за что был награжден медалью «За отвагу».
Со взятием Нарвы летом 1944 года началось освобождение Эстонии. Прибалтика немцам была жизненно необходима, так как здесь добывалась нефть, отсюда поставлялись продукты сельского хозяйства для армии и рейха. Потому дрались они отчаянно. При городе Элвы развернулось одно из самых крупных танковых сражений при освобождении Советской Эстонии. Немцы контрнаступали силами 130 танков и штурмовых орудий, полусотни бронетранспортеров. Здесь уже командиру орудийного расчета Парминову впервые пришлось столкнуться лоб в лоб с тяжелыми танками «Тигр».
Вот что об этом вспоминал потом Александр Андреевич: «В направлении нашего орудия шли три немецких танка «Тигр» и два средних. Тяжело переваливаясь, «Тигр» мчался на нас и на какие-то считанные секунды, обходя, видимо, воронку, показал борт. Этого было достаточно, чтобы двумя выстрелами из сорокопятки сбить гусеницу, а затем поджечь боевую машину. Остальные танки повернули назад».
В этом же бою сержант Парминов огнем своего орудийного расчета, как значится в наградном приказе по 98-й стрелковой дивизии от 4 сентября 1944 года, «подавил три огневые точки, уничтожил 15 пехотинцев и три грузовика с боеприпасами». За этот подвиг Александр Андреевич получил орден Славы III степени.
Живые!
Последний год войны, бой 5 января. Пехота заняла позиции за деревней юго-западней Риги. Там же окопался и расчет Парминова. Немцы открыли шквальный артиллерийский и минометный огонь, вынудив пехоту отойти, тем самым оголив наши фланги. Когда фашисты пошли вперед, весь удар приняли на себя артиллеристы. Расчет Парминова уничтожил два пулемета, истребил около десятка солдат. При этом бить приходилось прямой наводкой и так же отбиваться автоматным огнем. Немцы отошли, а Александр Андреевич за этот бой был награжден орденом Славы II степени.
В феврале 1945 года 98-ю дивизию перебросили в распоряжение I Украинского фронта на один из плацдармов на левом берегу Одера, откуда и началась наступление на Берлин. В районе города Нейштадт была окружена большая группировка войск противника. «Не совру, если скажу, что семь-восемь тысяч было, – отмечал в своих воспоминаниях Александр Андреевич. – Дивизии, конечно, побитые, но все-таки».
Оцепить шоссе, по которому, по данным разведки, немцы хотели прорываться на запад, приказали артиллеристам Парминова. Около десятка человек с двумя орудиями выехали к шоссе, залегли, заняв оборону. Когда показалась колонна немцев в 350 человек, решили взять их в плен. По два бойца остались у пушек, остальные семеро – пошли гитлеровцам навстречу.
«Риск был большой, но получилось так, как мы задумали, – писал ветеран в воспоминаниях. – Подойдя к врагам почти вплотную, приказали бросить оружие и поднять руки. В колонне раздался один единственный выстрел. Или кто-то пустил себе пулю в лоб, или кто-то кого-то пристрелил. Остальные все сдались. И так бывает на фронте, что семеро советских солдат пленили батальон фашистов. Привели их в деревню, закрыли в пустые сараи для хранения сена и всю ночь не спали, охраняли их. А в полку нас потеряли. Вернее, считали всех погибшими. На всякий случай отправили нас искать связного из штаба полка. Он и передал нам приказ вернуться в расположение своего полка. Немцев мы передали какой-то пехотной части, которая пришла сюда. Как чудом оживших встретили нас в полку. Начальник артиллерии плакал».
На всех участников этого эпизода тут же выписали наградные листы. Командиров орудийных расчетов представили к орденам Славы I степени, так Александр Парминов стал полным кавалером ордена Славы.
«Что, ранен, солдат?»
Война закончилась для Парминова 20 марта 1945 года, когда он получил ранение правой руки: осколок почти отрубил ему кисть, она болталась на коже. Из госпиталя 23-летний парень вышел инвалидом III группы. Александр Андреевич вернулся в Тюменскую область, где в 1951 году окончил неполный курс Тюменского учительского института. Работал учителем истории, потом директором школы. В 1968 году Парминовы переехали в Билимбай. В 1975 году Александр Андреевич принял участие в параде Победы в Москве. Маршал Гречко лично вручал ветеранам золотые именные часы. Когда маршал подошел к Парминову, тот протянул левую руку. Гречко пожав ее спросил: «Что, ранен, солдат?»
В Билимбае фронтовик работал в школе №22, где преподавал историю до 1979 года. Умер он в 1994 году. Сейчас одна из улиц Билимбая носит имя Александра Парминова, на стене школы в честь него установлена мемориальная доска.
Андрей Попков
Фото из архива школы №3