Новости Первоуральска
[location-weather id="12010"]
logo

«ГДЕ ПОГИБЛИ МОИ ДЕДУШКИ, ТАК И НЕ ЗНАЮ»

25.07.2020

Уже не одно десятилетие для Ольги Долгих «вновь продолжается бой». С документами, с которых время потихоньку стирает нужные цифры и данные. С почерком, что требует расшифровки. Нередко приходится бывать на местах сражений – по карте или Интернету. Еще по мельчайшим данным она восстанавливает общую картину. Все для того, чтобы вернуть «в строй» еще одного солдата, воевавшего в Великую Отечественную. Чтобы он больше не считался пропавшим без вести. А то и забытым.

«ГДЕ ПОГИБЛИ МОИ ДЕДУШКИ, ТАК И НЕ ЗНАЮ»


Уже не одно десятилетие для Ольги Долгих «вновь продолжается бой». С документами, с которых время потихоньку стирает нужные цифры и данные. С почерком, что требует расшифровки. Нередко приходится бывать на местах сражений – по карте или Интернету. Еще по мельчайшим данным она восстанавливает общую картину. Все для того, чтобы вернуть «в строй» еще одного солдата, воевавшего в Великую Отечественную. Чтобы он больше не считался пропавшим без вести. А то и забытым.

Начальник отдела – агитатор по армии

Почти 20 лет, с 1999 года по 2018-й, заведующая технической библиотекой ОАО «ДИНУР» Ольга Долгих была хранителем заводского музея. Но поисковую работу по уточнению числа заводчан, погибших и воевавших, стала вести совсем не по долгу службы. Сколько же тех, кого удалось вернуть из небытия, сказать и сложно, и просто. Просто, потому что можно их «увидеть» воочию. Для этого надо заглянуть в сквер, где установлен обелиск погибшим воинам-динасовцам в годы Великой Отечественной войны. Серую стелу с именами окружают черные плиты, на которые занесены фамилии, установленные в ходе поиска. Если первоначально в мортирологе значилось 109 имен, то сейчас же их – уже 326. К слову, в этом году удалось найти имена еще 38 работников Динасового завода, погибших на фронте.

 «ГДЕ ПОГИБЛИ МОИ ДЕДУШКИ, ТАК И НЕ ЗНАЮ»

А ведь сражение с безвестием этим не ограничивается. Уточняются данные по динасовцам, уже включенным в список, но сведения о которых были крайне скупы. Или вовсе значилось: «пропал без вести».

– В двух третях похоронок первых лет войны стояла эта неопределенная фраза. Это давало, с одной стороны, маленькую надежду, что солдат жив, просто он где-то в окружении, плену, лагере, на чужбине. С другой стороны, порождало недоверие со стороны властей, соседей, коллег по работе. Не давало права на получение пенсии, пособия, а впоследствии и занести имя пропавшего без вести на обелиск, – говорит Ольга Долгих, считая, что нельзя забывать о тех, кто отдал свою жизнь, кто перенес столько страданий.

Ольга Алексеевна приводит пример. В списке погибших было указано: Павел Рычихин. Но ни года рождения… Ни что с ним случилось. Известно было лишь, что работал в пожарной охране завода. Пропал без вести.

– А сейчас мы точно знаем и год рождения, и где служил до войны, что это был, представляете, 17 погранотряд, Брест, и что он попал в плен. И в каком концлагере был. И сейчас он не пропавший без вести, – добавляет Ольга Алексеевна с чувством гордости: для нее каждый возвращенный – это не просто строки документов.

Как добавляет, мортиролог будет пополняться еще не один год… В какой-то степени это объясняется тем, что чем дальше трагические события сороковых годов, тем больше открывается архивов. Не говоря уже о поисковых ресурсах в Интернете. Огромную помощь в поиске оказывают сведения, полученные из Государственного архива общественных организаций Свердловской области, где хранятся мобилизационные списки призывавшихся на фронт, их медицинские справки, извещения о гибели, карточки военнопленных. В последнее время помощниками в поиске служат электронные базы данных: ОБД «Мемориал», сайты «Подвиг народа», «Память народа», Книги Памяти различных регионов нашей страны и другие.

Вот сейчас стали публиковать карточки политработников. Это же все было засекречено.

 «ГДЕ ПОГИБЛИ МОИ ДЕДУШКИ, ТАК И НЕ ЗНАЮ»

– У нас был начальник производственного отдела Владимир Иванович Федоров, про него ничего не было известно, ушел на фронт – и все. Я думаю: «Ну как так? Начальник отдела, не мог он быть простым бойцом!» На всякий случай просмотрела карточки – и нашла его фамилию! – делится Ольга Алексеевна. – Оказывается, он был политработником, представляете?! И он не погиб, нет, как считалось, а умер от туберкулеза в госпитале. Я еще обратила внимание, что его призвали в мае сорок первого года. Видимо, их созывали на учебу. Он был в Москве в штабе, в мае сорок первого был направлен контролером НК Госконтроля СССР. С сентября сорок первого года по май сорок второго был инструктором пропаганды 199 кавалерийского полка 78 кавалерийской дивизии, затем в 200 кавалерийском полку 80 кавалерийской дивизии, которая, кстати, формировалась в Уральском военном округе, в городе Камышлове. А с сентября сорок второго года – агитатором по 2 Ударной армии. С 20 декабря сорок третьего служил инспектором политотдела 1347 стрелкового полка 119 стрелкового корпуса. А его жена и трое детей жили в это время в городе Сатка Челябинской области.

Восстановить поименно

Единого списка по заводу, кто был мобилизован, нет, в этом не было необходимости. Поэтому формировать его, вносить изменения и дополнения приходится постоянно. Нередко в ходе поисковой работы устанавливаются новые имена, прежде неизвестные. Чтобы получить эти сведения, необходимо «просеивать» архивы предприятия, изучая трудовые книжки, алфавитные книги уволенных… Сеть поиска широка. Наряду со списком работников завода появились и другие. Один из них – перечень погибших, живших на Динасе, в Хомутовке, Калате, в деревне и на станции Подволошной. Еще список призывников Первоуральского военкомата, у которых родственники проживали на Динасе. И это еще не все.

– Было и так. Мужчин, как правило, призвали в первые дни войны, а их родных эвакуировали в глубокий тыл. Многие уехали на Урал к своим родственникам. Кто-то перебрался из голодных деревень на производство, кого-то мобилизовали на заводы через военкоматы. Огромную группу армян, татар, цыган, греков выселили в сорок третьем из Крыма на Урал и в Сибирь. Каким-то образом родственники сумели сообщить фронтовикам свои новые адреса. Вот почему извещения о гибели или о том, что человек пропал без вести, приходили в Первоуральский военкомат, а его сотрудники сообщали о судьбе воевавших их родным. В этом – хаос и трагедия военных лет, – вздыхает Ольга Алексеевна.

 «ГДЕ ПОГИБЛИ МОИ ДЕДУШКИ, ТАК И НЕ ЗНАЮ»

После войны в 1946-1949 годах, продолжила собеседник, военкоматы провели огромную работу, проводя «подворовые» обходы и расспрашивая о судьбе пропавших без вести солдат. Были сделаны запросы в Москву, в архивы других военкоматов. Фамилии этих солдат навечно внесены в городскую Книгу Памяти и Книгу Памяти Свердловской области. Хотя они призывались даже не в нашем городе, а порой даже далеко за пределами Урала – от Новосибирска до Сочи.

Также сеть поиска охватывает и эвакуированных. Как напомнила Ольга Долгих, в первые месяцы войны огнеупорные заводы Украины и Боровичский огнеупорный комбинат вместе с людьми были эвакуированы на заводы Урала, в том числе и на Первоуральский динасовый. Так оказалась на Динасе Елена Никитична Шадская. Ее муж, Петр Петрович, который до войны был директором кирпичного завода, осенью сорок первого года стал командиром роты легендарного партизанского отряда имени Виноградова. Петр Петрович погиб в Брянских лесах 16 ноября 1942 года. Похоронка пришла на Урал. А подробные сведения были обнаружены в книге уральских краеведов П.Ф.Моисеева и В.Ф.Сергеева «Госпитали Сухоложья».

Бой с забвением продолжается

Победа? Несомненно! Сейчас Ольга Долгих составляет мобилизационный список. В нем свыше тысячи имен. Сказать точнее не получится, нет уверенности, что остались целы все документы. Но это еще полбеды.

– Некоторые алфавитные книги заполнялись зелеными чернилами, а они очень сильно выцветают. Не говорю уже о качестве бумаги военных листов – в некоторых листах видны опилки.

Вот только несколько примеров, как собираются данные. А начиналось же с записей, сделанных от руки, что вел прежний директор заводского музея Александр Колясников. Сейчас собранные сведения занимают десять книг… нет, томов. Четыре – это список погибших динасовцев. Остальные – фронтовики, вернувшиеся домой и отмеченные различными наградами.

 «ГДЕ ПОГИБЛИ МОИ ДЕДУШКИ, ТАК И НЕ ЗНАЮ»

Полной картины, похоже, восстановить не удастся. Это касается не только списка погибших и воевавших воинов-динасовцев, но и в целом. Так, одно время считалось, что в Первоуральске только один кавалер ордена Александра Невского, а на самом деле – их четверо, и один из них – динасовец Егор Ковалев. Или взять, сколько работников динасового завода воевало в составе «Черных ножей», легендарного Уральского добровольческого танкового корпуса. Считается, что их 14. Но есть еще Михаил Григорьевич Удодов, который тоже был призван в УДТК, но прослужил там месяц – забраковали, отбор был строгим, а, может быть, отозвали как высококлассного слесаря основного огнеупорного цеха. Он вернулся на завод, работал до 1949 года, был награжден медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны». А Михаил Павлович Рублев попал в УДТК позднее, когда дивизия формировалась, он учился в курганском танковом училище. Сражался в рядах УДТК, был командиром взвода Т-34, погиб 21 октября 1943 года под Киевом.
Словом, бой Ольги Алексеевны продолжается…

– Не было ни одной судьбы, которая бы была похожа, не задела тебя. Вот судьбу своих дедушек я так пока и не смогла установить. Это дает силы помогать другим. Я знаю, что один мой дедушка погиб, сражаясь в рядах 3 Гвардейской стрелковой дивизии. Предположительно, в боях за станцию Погостье. Второй – с сентября сорок первого года числится пропавшим без вести под Ленинградом.

Ольга Долгих, заведующая технической библиотекой:
– Даже в электронной базе данных много документов, и надо уметь искать. 365 дивизия… а какой полк? Я листала 98 страниц, пока не нашла. Это по одном человеку. А если взять госпитальные документы? Сейчас военно-медицинский архив опубликовал свои фонды. Но опять же, это возможность найти человека. Моими помощниками в поисковой работе стали муж и сын. Муж умеет читать карты боевых действий, сын – программист, когда появились электронные базы данных, он помог разобраться с ними.

Наталья Подбуртная
Фото Андрея Попкова

Похожие новости
  • В Первоуральске пройдут двадцать пятые «Шайтанские чтения»
  • «Дети войны» с новым именем
  • В присутствии соседей и друзей
  • Память священна