Через пару дней Ксении Пермяковой предстоит защита дипломной работы в училище имени И.Д. Шадра по отделению «Скульптура». Однако работа в мастерской по изготовлению сувениров «Лаборатория подземелья», которую девушка одновременно расценивает и как хобби, появилась в ее жизни несколькими годами ранее. Работать с материалом вживую, руками – вот что для Ксении важнее всего.
Лаборантка из «подземелья»
Через пару дней Ксении Пермяковой предстоит защита дипломной работы в училище имени И.Д. Шадра по отделению «Скульптура». Однако работа в мастерской по изготовлению сувениров «Лаборатория подземелья», которую девушка одновременно расценивает и как хобби, появилась в ее жизни несколькими годами ранее. Работать с материалом вживую, руками – вот что для Ксении важнее всего.
«Воскресенье, девушка!»
На первый взгляд, мне показалось, что образ Ксении Пермяковой мало сочетается с ее занятием. Здесь я не ошиблась – при знакомстве с ней многие удивляются, что практически ежедневно хрупкая девушка имеет дело с грубым металлом в мастерской. Впрочем, это же меня и заинтересовало. Однако еще больше меня удивил тот факт, что в мастерскую, где работает по сей день, Ксения пришла, прямо скажем, наугад. Но, вместе с тем, целенаправленно, да еще и будучи без пяти минут выпускницей двух школ: общеобразовательной и художественной. С того момента Ксения ни разу не усомнилась в своем выборе. Оттачивает мастерство вот уже порядка пяти лет, а сейчас активно отрабатывает навык литья сувенирных изделий.
– Тогда близилось время поступления, нужно было определяться с учебным направлением и готовиться к экзаменам. Подготовка требовала времени, потому и предпринимать какие-то действия нужно было заранее, в 10 или 11 классе. И так в один из выходных я решила: почему бы не съездить, например, в архитектурную академию, в Екатеринбург? Узнать о подготовительных занятиях: вдруг кого-нибудь найду? – рассказывает Ксения. – На вахте мне недоуменно заявили: «Воскресенье, девушка! Хотя в мастерских, может, кто-то и есть…»
Так, отчасти случайным образом, Ксения оказалась в мастерской, где трудились над сувенирами из металла. И на следующий же день уже пришла на занятия. И осталась.
– Привязки к материалу не было, мне хотелось что-то делать руками, лепить. Глина это или металл – было не так важно. Мое обучение в мастерской началось с того, что мне предложили слепить небольшую формочку козы, что-то вроде подвески. Для начала лепила из пластилина, потом посадили на «елку». Дальше с фигурки мы сняли форму, залив двухкомпонентной резиной, а потом отлили из металла… И я занялась обработкой изделия.
Наряжаем «елку»
Ксения Пермякова буквально в двух словах бегло отчеканила мне весь алгоритм процесса, как чеканит порой готовые подвески на работе. Рассказ оставил массу вопросов. Например, что за елка такая? Явно ведь не новогодняя. Но об этом чуть позже. Терминов много – все, конечно, специализированные и обычному человеку малоизвестные. Но вот раскрыть процесс от идеи до воплощения Ксении все же удалось:
– Есть вещи, которые сразу видишь, но иногда нужно и зарисовать, сделать набросок. После этого уже начинается лепка из пластилина, либо сразу режешь фигурку из специального воска, который имеет особенность – полностью выгорать в печи, это важно для будущего литья. Когда элементы фигурки готовы, она собирается на «елку»: в специальную резиновую форму ставится восковой литник, к которому и крепятся элементы изделия, чтобы оно стало единым целым. После чего на всю конструкцию надевается металлический цилиндр – опока. И начинается процесс формовки: то есть уже в эту возведенную конструкцию заливается формовочная смесь. После этого этапа есть еще ряд тонкостей, но если упрощать, то впоследствии именно в полученную форму потом заливается сплав металла. И вот мы получаем изделие. Конечный этап – обработка. Например, чтобы фигурка не тускнела со временем, а бронза тускнеет довольно быстро, она покрывается специальным лаком.
А если что-то вдруг не выходит, можно и с техникой «договориться» и спасти уже, казалось бы, безнадежное изделие, даже если это сова с внезапно отвалившимся крылом.
– То, что деформировалось, можно иногда и припаять на место. Если на изделии узор потерялся – еще раз проработать бором. Разное бывает. Еще используем фрезерный станок, который, кстати, почти сами и собрали под потребности своей мастерской. Несмотря на это, бывает вероятность, что он может изменить изделие: небольшая, но погрешность. Настраиваешь-настраиваешь, но он упирается и говорит: «Нет, не буду резать». Машина, что сказать? Пытаешься ее обмануть, соврать ей: «Давай попробуем с другой стороны». Применяешь другой алгоритм действий, загружаешь программу заново. «Здесь дорежу, а там не буду, потому что мне неудобно» – снова упирается. Соглашаешься, раз не оставляет выбора. Забавно это, конечно, – улыбается мастерица.
Дом восковых и бронзовых фигур
С какой скрупулезностью и теплотой Ксения Пермякова говорит о рабочем процессе, с такими же эмоциями рассказывает и о мастерской, в которой рождаются сувениры. За время работы, а это около пяти лет, девушка уже прикипела к коллективу. А название «Лаборатория подземелья» появилось через год после того, как Ксения пришла работать. Название объясняется просто. «Подземелье» – потому что зачастую мастерские находятся в подвальном помещении или на цокольном этаже, и данная – не исключение. И «лаборатория» – вполне объяснимо.
– Так как-то прижилось. Мы ведь тоже как в лаборатории – разрабатываем, создаем, и ходим в масках, перчатках, халатах. Обязательно темных, белый там не выживет, – смеется Ксения. – Перчатки нужны не всегда, только при полировке или литье металла. Но без них – лучше, если это не противоречит технике безопасности. Хотя пугает мало что. Это и по моим рукам можно заметить – уже привыкли ко всему.
Клиенты «Лаборатории» привычны к другому. За время работы у мастерской появилась своя изюминка, можно сказать, фирменный сувенир – колокольчики в различных вариациях. Есть, скажем, колокольчик-сова или колокольчик-балерина. Как заказчик пожелает. Или же посетит вдохновение. Хотя последнее – штука неоднозначная и порой едва уловимая. Но вот готовым ухватить его за хвост нужно быть всегда.
– Часто я вдохновляюсь работами старых мастеров, потому что раньше все делалось абсолютно вручную. Смотришь и удивляешься. Иногда хочешь сделать что-то подобное. Или, например, посетишь музей – тоже появляются новые идеи, что-то даже зарисовываю себе на будущее. Бывает и совсем необъяснимо: неожиданно идея озаряет, часто я даже не могу понять, откуда она и почему именно эта мысль появилась в голове. И начинаешь ее воплощать: сидишь до 6 утра, даже не замечаешь, как ночь прошла…
К слову, у Ксении есть мастерская и дома. И она вовсе не сапожник без сапог – может что-то эдакое изготовить и для себя, и для родных. Скажем, бабушки просят броши, подвески, а для себя Ксения создавала браслеты, сережки и кулоны. Иногда девиз «Зачем покупать, если могу сделать сама» берет верх, хотя времени на свободное творчество остается крайне мало – признается девушка.
– Правда, в домашней мастерской я работаю только с воском. Обычно необходим паяльник, воск и хорошее освещение, есть также литьевой бачок. Ничего сверхъестественного. Помещается в рамках рабочего стола. И в любой момент я могу пойти поработать, – рассказывает Ксения. – Стихийная мастерская собралась спонтанно: мы переезжали из одной мастерской в другую, и чтобы не тормозить рабочий процесс, просто перевезли часть инструментов ко мне домой. Так они у меня и живут уже несколько лет. Единственное «но» – по дому часто находишь воск. Или даже какой-то металл. Из «Подземелья» уносишь невольно в вещах бронзу, например, на себе.
Второй том жизни?
Поскольку работа в жизни Ксении Пермяковой соседствует с учебой в училище имени И.Д. Шадра, и последняя между тем подходит к концу, у меня возник резонный вопрос. Даже несколько. Работа способствует учебе? Или же наоборот. И… что дальше? По словам Ксении, работа и учеба – это хороший синтез. Развивается проектное мышление, да и выполняя некоторые задания, девушка добилась отличного результата гораздо быстрее, чем однокурсники. Кстати, дипломная работа Ксении получилась довольно любопытной.
– На диплом нужно было представить станковые скульптуры, но у меня работа выполнена как горельеф с элементами врезного рельефа. То есть она смотрится только с трех четвертей и в фас. Работа называется «Мир Гоголя». Задумка такая: представлено большое зеркало, в котором мы видим увеличенный портрет писателя, вокруг которого летают птицы. А напротив, у камина, сидит непосредственно сам Гоголь: немного напуган, но и заинтересован. Он всматривается в отражение. И главное в композиции не сам писатель, а его мир, отраженный в зеркале, потаенная часть его души, – поясняет Ксения. – Еще один важный элемент – камин. На нем находятся листы бумаги, которые падают вниз. Может, он все-таки не сжег второй том «Мертвых душ»?
Мария Злобина