В материалах, посвященных 90-летию «Вечерки», мы писали об успехах газеты, тогда – «Подзнаменки», на ВДНХ. Также и о двух газетчиках, причастных к этой награде. Теперь же рассказываем еще об одном – Евгении Воробьеве. Евгений Александрович был из тех журналистов, что отличались работоспособностью. Против совести и своих убеждений он никогда не шел – что в работе, что в творчестве. Это же читалось и в его стихах, которые многократно встречались на литературных страницах «Вечерки».
«КОГДА ВАМ СОВЕСТЬ ГОВОРИТ»
В материалах, посвященных 90-летию «Вечерки», мы писали об успехах газеты, тогда – «Подзнаменки», на ВДНХ. Также и о двух газетчиках, причастных к этой награде. Теперь же рассказываем еще об одном – Евгении Воробьеве. Евгений Александрович был из тех журналистов, что отличались работоспособностью. Против совести и своих убеждений он никогда не шел – что в работе, что в творчестве. Это же читалось и в его стихах, которые многократно встречались на литературных страницах «Вечерки».
«Здесь Женя весь»
В руках у создателя Музея истории ветеранской организации Первоуральска Альбины Филатовой книга «Юдоль». Это собрание стихотворений журналиста Евгения Воробьева, которые были опубликованы уже после того, как Евгений Александрович ушел из жизни. Год публикации – 2005-й.
«Юдоль» – один из экспонатов музея, находящегося в городском Совете ветеранов. Соседствуют с ней другие книги авторства первоуральцев. С нее же началась и наша беседа о Евгении Воробьеве.
– Эту книжечку мне подарила уже жена Евгения Александровича, Мария Северьяновна, поэтому она не подписана от автора. Я храню, это для меня такая ценность, – делится Альбина Ароновна. – Стихи очень хорошие… Это был человек чести. Во всем очень порядочный, никогда не шел против совести в своем творчестве.
В книге несколько закладок: отмечены ряд значимых, по мнению Альбины Ароновны, стихотворений. Вот, к примеру, «Ветеран».
– Это выстраданная книга. Когда мне Мария Северьяновна дарила ее, говорила: «Вот здесь Женя весь». Все, что у него болело, все, что он носил в душе – в ней сосредоточил. Родился Евгений Александрович в годы репрессий. Вот он пишет в стихотворении «В год террора»:
«Меня крестили в год террора
В купели сельского собора,
В то время не одна головушка
Слетала с плеч,
Всех помянуть –
Не хватит в храмах свеч».
Это автобиографичное. Тема террора его очень волновала, как и Владимира Анатольевича Дроткевича. Они были знакомы, общались, находили общие контакты. Поскольку Евгений Александрович так был заинтересован, мне кажется, он хотел написать какую-то серьезную вещь на эту тему, – предполагает Альбина Филатова.
Отмечен бронзой
Серьезная вещь – это уже речь о произведении в прозе. Вообще, Евгений Воробьев сочетал в себе много граней. Был талантлив как в журналистике, так и в прозе и поэзии. В газету «Под знаменем Ленина» пришел из горкома комсомола. Если быть точнее, в «Подзнаменке» он оказался не сам, а по инициативе уральского журналиста Юрия Андреевича Коньшина, который его пригласил и рекомендовал. После чего Евгений Воробьев проработал в городской газете довольно долго.
Журналист оказался в экономическом отделе, которым заведовал Георгий Кирст. Работа имела и яркие результаты. Так, в 1968 году «Под знаменем Ленина» экспонировалась на ВДНХ. Над подготовкой материалов, с которыми потом знакомились гости павильона печати, как раз трудились Георгий Васильевич и Евгений Александрович. Главный комитет ВДНХ тогда принял решение наградить газету дипломом второй степени. Евгений Воробьев был отмечен бронзовой медалью ВДНХ, как и его коллеги – Георгий Кирст и Сергей Леканов.
«Подзнаменке» присудили эту награду за коммунистическое воспитание трудящихся, передовой опыт по претворению в жизнь новой экономической реформы, организацию социалистического соревнования – такими формулировками оперировали в советской «Подзнаменке», были перечислены и другие пункты. В этом, конечно, есть вклад и Евгения Воробьева тоже. Ему удавались материалы на производственные темы, а вот на политические встречались, скорее, редко.
Один из таких – производственный – меня привлек как-то по-особенному. Называется «Здравствуй, старый знакомый», опубликован в 1960-е. Это история о том, как рабочие, сменив место работы, решают вернуться в родные цеха. Воробьев в свою очередь анализирует, с чем это связано. А о героях материала пишет как-то заботливо, будто вглядываясь в человека. Причем, во всех смыслах. Вот, к примеру, деталь: «То ли от тепла в печи, то ли от напряжения на лбу ее выступили бисеринки пота».
Сложно до знакомства с материалом представить, что в тексте про завод, кадровые перестановки и производство могут появиться «бисеринки». А они – появились.
В нем сочеталось…
Надо сказать, что поэтическое творчество было в жизни Евгения Александровича и в годы работы в «Подзнаменке», и после этого. Это особая глава. Он состоял в поэтическом объединении «Самоцветы», которое много лет существовало при редакции. Руководил им Георгий Кирст. Георгий Васильевич был отзывчив на просьбы коллег обсудить с ним стихи. С такими просьбами к нему приходил и Евгений Воробьев. Альбина Филатова вспоминает:
– У него был очень широкий круг знакомств, но с ним нелегко было сойтись. Имеется в виду, что он не был таким рубахой-парнем. Как-то сочеталось в нем: вокруг него много людей, но тем не менее в глубь свою он не очень пускал. Были у него философские материалы. Даже судя по сборнику стихов… Он был вообще склонен к философствованию. Под конец жизни как-то перестал скрывать свою религиозность. И книгу назвал чисто религиозным определением. При этом не сказать, что он был человеком, отошедшим от мира, любил пошутить, с юмором был. В книге и юморески можно встретить…
Еще Альбина Ароновна особым образом выделила в книге «Юдоль» некоторые строки. Для себя я отметила, что они легко запоминаются. Подумалось еще и то, что они из ранга тех мыслей, что неплохо бы периодически освежать в памяти.
«Когда вам совесть говорит,
Что жизнь – игра без правил,
Она лукавит».
На фотографии, которая открывает книгу, Евгений Воробьев запечатлен под конец жизни. Он не случайно на фоне полок, уставленных книгами. Евгений Александрович был большим книголюбом, и это часть его домашней библиотеки. Этот снимок и публикуем здесь.
Мария Злобина
Фото Анны Неволиной
Фото из книги Евгения Воробьева «Юдоль»
Юдоль (буквально – долина) – в настоящее время используется как поэтический и религиозный символ, который обозначает тяготы жизненного пути с его заботами и печалями. Современное употребление заимствует смысл из библейского Псалма 83, в переводе – «долина плача».